Л. Н. Толстой и гурийские революционные события 1902 - 1907 гг.

В революцию 1905 года гурийская деревня включалась под руководством батумских рабочих одной из первых. Тяжелый экономический и политический гнет заставил гурийских крестьян с оружием в руках выступить против своих русских и грузинских поработителей.

"...Казне, князьям и духовенству принадлежат громадные земельные площади - леса и горы, пахоть и луга, пастбища и покосы, - говорил тов. М. Цхакая о положении гурийских крестьян на III с'езде РСДРП, - крестьянину и его скоту, как и домашней птице, нет выхода из своей хатки (сакли) и дворика: везде он на земле "чужой" и должен платить и за пастбище, и за леса и пр... К этому добавьте: 1) Поборы попов, помимо постоянных платежей с рождения до могилы и даже после, - в виде ежегодной платы с каждого отдельного семейства по 2 руб. (так наз. "драмовых денег); 2) Поборы сельских властей и разных чиновников; 3) Разные повинности..."^*

^* (III очередной с'езд Российской социал-демократической рабочей партии 1905 года. Полный текст протоколов. Госиздат, М., 1924 г, стр. 262.)

Положение гурийского крестьянина особенно ухудшилось после 1880 года, когда все чаще и чаще повторялись в Гурии неурожайные годы. Гурийским крестьянам приходилось либо голодать, либо уходить в города на заработки. Но эти заработки не всегда спасали гурийца от нужды. Арендная плата была настолько высока, что крестьянину приходилось отдавать помещику, кроме годового земельного дохода, и все заработанное в городе.

Во время голода 1900 - 1901 гг. гурийские крестьяне толпами хлынули в Батуми и стали работать на фабриках и заводах. Но такой наплыв дешевой рабочей силы ухудшил, в свою очередь, экономическое положение ба-тумских рабочих. Батумские капиталисты не замедлили воспользоваться наплывом дешевой рабочей силы и снизили, заработную плату.

В конце ноября 1901 года, по решению Тифлисского комитета РСДРП, в Батуми направляется товарищ Сталин. Вскоре он создает там социал-демократическую организацию, направляет ее на борьбу против капиталистов. Девятого марта 1902 года товарищ Сталин организовал грандиозную демонстрацию батумских рабочих, которая имела большое значение в истории революционного движения в Закавказье.

После кровавой расправы с демонстрантами тысячи рабочих были высланы из Батуми. Большинство этих высланных рабочих были гурийцы, и они возвратились снова в свои деревни, где развернули революционную агитацию среди крестьян и возглавили их борьбу против царизма.

Батумский комитет РСДРП руководил революционной борьбой крестьян, посылал агитаторов из рабочих, прошедших сталинскую школу. При Батумском комитете была создана постоянная комиссия сельских рабочих.

Весной 1902 года по всей Гурии были проведены многолюдные собрания крестьян, на которых обсуждались в основном экономические вопросы. Гурийские крестьяне отказались брать у помещиков землю в аренду, платить попам "драмовые деньги" и тем самым об'явили им экономический бойкот. Крестьяне убили наиболее ненавистных князей и помещиков: Накашидзе, Карцивадзе и Гуриели.

Царские власти начали арестовывать революционных, крестьян. Батумские, кутаисские и потийские тюрмы заполнились крестьянами-арестантами. Правительство закрыло во всей Гурии школы, библиотеки и другие сельские культурные учреждения. Но все эти полицейские репрессии не успокаивали крестьян, а, наоборот, поднимали их революционный дух. Экономическая борьба начала перерастать в политическую. Революционное движение приняло особенно грозный характер после того, как в Гурии была создана социал-демократическая организация - "Комитет гурийских сельских рабочих".

В 1903 году Кавказский союз РСДРП выпустил на грузинском языке большим тиражом прокламацию "Гурийским крестьянам". В ней были ясно сформулированы цели и задачи гурийских крестьян в борьбе против царизма.

Тринадцатого января 1904 года Гурийский комитет социал-демократической партии созвал второй с'езд, на-котором было принято решение провести массовую демонстрацию в день Первого Мая. С'езд наметил также программу борьбы против царизма.

В 1904 - 1905 гг. революционная борьба гурийских крестьян все нарастает. Она охватывает почти все села и деревни. Крестьяне Гурии принимают участие в общей революционной борьбе против ненавистного самодержавного строя.

Восемнадцатого февраля 1905 года в Гурию был направлен четырехтысячный карательный отряд палача-генерала Алиханова-Аварского. Узнав об этом, крестьяне Имеретии, Кахетии, Карталинии и других уездов выступили в защиту гурийских революционных крестьян. Они угрожали царским властям восстанием в случае, если последние не откажутся от жестоких репрессий. Царские власти испугались этой угрозы грузинских крестьян и задержали карательный отряд.

Власти пошли даже на некоторые уступки: был сменен царский наместник князь Голицын и на его место назначен граф И. В. Воронцов-Дашков. Его помощником стал либерал Султан-Крым-Гирей, которого сразу направили в Гурию для выяснения нужд гурийских крестьян.

В 1905 году Крым-Гирей производил опрос крестьян в гурийских деревнях и выступал на крестьянских собраниях с обещаниями, но крестьяне ему не верили. Они верили не посланнику самодержавия, а большевикам.

Меньшевики и социал-федералисты возлагали большие надежды на Крым-Гирея. Они слушали с восхищением обещания царского посланника и призывали крестьян верить ему.

Гурийские крестьяне под руководством большевиков составили свои революционные требования и пред'явили их Крым-Гирею.

В основе этих требований лежали большевистские лозунги, за которые боролись в революцию 1905 года не только крестьяне Грузии, но и всей России. Гурийцы связали свою борьбу против самодержавия с общерусской борьбой рабочих и крестьян.

Крестьяне села Бахви писали в своем манифесте:

"Мы - грузины, русские, армяне и азербайджанцы - все братья, и поэтому не будем воевать друг против друга. Правительство напрасно пытается сделать это.

Неописуемо наше положение. Кто может удовлетворить нашу нужду? Кто может услышать наш голос? Не то старое правительство, которое не обращало никакого внимания на нас и которое нас угнетало. Наши требования не являются частными грузинскими требованиями.

Это требует вся Россия. И мы тоже присоединимся к нашим русским братьям"^*.

^* (См. книгу Г. В. Хачапуридзе "Революция 1905 - 1907 годов в Грузии". Тбилиси, 1944 г., стр. 59 - 60.)

В 1905 году гурийские крестьяне создали местные органы самоуправления. Но единого органа самоуправления для всей Гурии не было. Крестьяне избрали судебные органы, открыли школы, библиотеки.

Все это продлилось недолго. Миссия Крым-Гирея скоро окончилась. Правительство, использовав передышку, перешло в наступление.

"... Самодержавное правительство, - отметил в своей резолюции III с'езд РСДРП, - посылает уже войско я артиллерию в Гурию, подготовляя самый беспощадный разгром всех важнейших очагов восстания"^*.

^* (III с'езд РСДРП 1905 г., стр. 528.)

С'езд принял энергичные меры для организации помощи гурийским крестьянам, ибо "... победа самодержавия над народным восстанием на Кавказе, облегчаемая иноплеменным составом тамошнего населения, будет иметь самые вредные последствия для успеха восстания во всей России"^*.

^* (Там же.)

С'езд отметил в своих решениях, что он "... от имени сознательного пролетариата России Шлет горячий привет геройскому пролетариату и крестьянству Кавказа и поручает Центральному и местным комитетам партии принять самые энергичные меры к наиболее широкому распространению сведений о положении дел на Кавказе путем брошюр, митингов, рабочих собраний, кружков собеседований и т. д., а также к своевременной поддержке Кавказа всеми имеющимся в их распоряжении средствами"^*.

^* (Там же.)

Эти решения III с'езда с честью были выполнены Кавказским Комитетом РСДРП под руководством товарища Сталина.

Всеобщая российская стачка вызвала новый революционный взрыв в Грузии. Гурийские крестьяне вместе с тбилисскими и багумскими рабочими и крестьянами всей Грузии перешли в наступление. В октябре 1905 года они истребили карательный отряд уездного начальника Лазаренко и разрушили железнодорожную линию, по которой перебрасывались в Гурию правительственные войска. Гурийские крестьяне убивали стражников и их начальников, готовящихся к разгрому деревень.

Поражение Московского декабрьского восстания определило исход крестьянского движения в Гурии и во всей Грузии. Царизм всюду перешел в наступление. В Гурию был послан до зубов вооруженный отряд под командованием генерала Алиханова-Аварского. Он зверски расправился с гурийцами. Были уничтожены десятки деревень.

Несмотря на все эти жестокие рапрессии, гурийские крестьяне продолжали свою борьбу. Многие из них ушли в горы, леса и оттуда нападали на правительственные карательные отряды.

Большевики Закавказья проводили в 1906 году, под руководством товарища Сталина, огромную работу в массах и организовали борьбу против реакции. Они вели борьбу также против буржуазных партий: меньшевиков и социал-федералистов, открыто перешедших на службу реакции.

Грузинская либеральная интеллигенция, отнесшаяся в начале сочувственно к революции, потом отшатнулась от нее.

Такую же позицию заняли И. Накашидзе и его друзья. В 1905 году, в разгар революционных событий в Грузии, они решили послать к Толстому человека для того, чтобы тот лично рассказал писателю о гурийских событиях.

На что же надеялись И. Накашидзе и его товарищи, посылая человека к Толстому? Ведь они знали, что Толстой не только не проявлял сочувствия к революции, но и выступил против нее. Почему же они рассчитывали на сочувствие Л. Н. Толстого?

Причину этого надо искать в двойственном отношении самого И. Накашидзе к революции 1905 года. Вначале он относился сочувственно к революции и призывал в своих печатных выступлениях грузинскую интеллигеяцию принять участие в преобразовании старого мира. Он с восхищением смотрел на гурийских крестьян, которые вели в 1903 - 1904 годах в основном экономическую борьбу. Накашидзе одобрял экономический бойкот, об'явленный крестьянами помещикам и попам, одобрял также борьбу крестьян, отказавшихся подчиняться распоряжениям царских властей. Но когда гурийское движение под руководством большевиков приняло явно политический характер, когда оно стало развиваться под большевистскими лозунгами, И. Накашидзе отошел от него.

И. Накашидзе сделал шаг в сторону революции, но он не смог освободиться целиком от толстовского деизма и всегда возлагал большие надежды на моральное усовершенствование человека. Не случайно поэтому то, что в действиях гурийских крестьян, отказавшихся в 1903 году брать землю в аренду у помещиков и подчиняться приказам царских властей, Накашидзе увидел осуществление толстовских идеалов. Вот почему одиннадцатого апреля 1903 года он радостно сообщил Л. И. Толстому об этих событиях:

"Могу сообщить Вам приятную новость: в Озургетском уезде, Кутаисской губернии, среди крестьян-гурийцев (грузины) осуществилось то, о чем Вы писали в письме к рабочему народу. В прошлом году там были волнения, а теперь крестьяне отказываются брать в аренду помещичьи земли и не идут в работники к ним. Замечательно единодушно действуют крестьяне. Помещики негодуют, точно работать на них был священный долг крестьян, которые теперь затеяли крамолу. Дядя мой, человек довольно состоятельный, до сих пор не может примириться с той мыслью, как это крестьяне осмелились не работать на его земле.

Удивительно то, что отказалась работать у помещиков половина населения уезда. Терпят нужду, идут на заработки повсюду и твердо стоят на своем.

Дорогой мой родственник, который теперь с нами, говорил мне, что долго и тщетно искал нанять работника для своего хозяйства, что дворяне-помещики остались без работников, прислуги.

Население Озургетского уезда, гурийцы, те же грузины это только название областное... Народ наш самый смышленный и восприимчивый в Закавказье. Грузинские книги и газеты больше всего распространяются там. Буду следить и сообщать вам, как пойдут дела дальше"^*.

^* (Накашидзе И. Письмо к Л. Н. Толстому от 11 апреля 1903 г. Архив Госуд. музея Толстого, шифр 60/69.)

Это письмо подтверждает мысль о том, что в 1903 году, пока движение гурийских крестьян носило экономический характер, И. Накашидзе ничего революционного в нем не видел и поэтому мог рассчитывать на поддержку со стороны Толстого.

Лев Николаевич действительно заинтересовался гурийскими событиями, и, как видно из письма И. Накашидзе, последний получил ответ от Толстого, в котором великий писатель просил подробно сообщить ему все, что касалось движения гурийских крестьян.

В письме к Л. Н. Толстому от семнадцатого сентября 1905 года И. Накашидзе писал:

"...Все время помню Вашу просьбу не забывать Вас и сообщать о Гурии, только до сих. пор не удалось мне вырваться из Тифлиса, чтобы на месте быть в курсе дела. Через несколько дней еду в Гурию и буду писать Вам оттуда. Пока посылаю правдивое изображение того, что в Гурии сейчас делается, написанное моим приятелем профессором-гурийцем"^*.

^* (Накашидзе И. П. Письмо к Л. Н. Толстому от 17 сентября 1905 года. Архив Госуд. музея Толстого, шифр 107/47.)

С этим письмом И. Накашидзе посылает номер газеты "Рассвет" от одиннадцатого сентября 1905 года, где был напечатан очерк проф. Н. Я. Марра "Из гурийских наблюдений и впечатлений".

В архиве Л. Н. Толстого сохранилась эта статья Н. Я. Марра. Как видно, Лев Николаевич, интересовавшийся гурийскими событиями, внимательно прочел ее и сделал карандашом пометки. Одна пометка сделана в том месте, где Н. Я. Марр пишет:

"...Нет полиции, ни стражников, ни казаков, ни солдат, не взимаются подати, налоги, нет акциза, нет правительственного суда, принудительных работ и т. п."^*.

^* ( Проф. Н. Я. Марр. "Из гурийских наблюдений и впечатлений", газета "Рассвет" от 21 сентября 1905 г.)

Несмотря на то, что статья Н. Марра написана в период, когда борьба гурийских крестьян носила уже ярко выраженный политический характер, все же статья изображает революционную Грузию односторонне и неправильно.

Н. Я. Марр остановился на неделю в Гурии, после археологических раскопок в Ани (Карсекая область) и, повидимому, не разобрался в гурийских событиях. Он даже не заметил, что в гурийской деревне давно уже существовал классовый антагонизм и что борьба гурийских крестьян являлась результатом этого антагонизма.

"Тревожные вести из Гурии меня могли смущать еще менее, так как в них нет никаких элементов антагонизма, - писал в этой статье Н. Я. Марр, - не только национальных, "о и сословных, даже классовых. Дворянство в Гурии (опять-таки утверждаю в печати) реально имеет те же интересы, что и крестьянство. Два-три исключения не изменяют общей картины, да они в настоящее время не существуют, так как лица, представляющие такие редкие исключения, удалены или сами удалились из Гурии.

Духовенство, но духовенство здесь Грузинской церкви, а Грузинская церковь пока заботливо похоронена, и нынешнее печальное положение ее в Гурии - наглядное тому доказательство"^*.

^* (Там же.)

Очерк Н. Я. Марра в целом неправильно освещал действительное положение в Гурии и, быть может, поэтому привлек внимание Л. Н. Толстого, который смотрел на гурийские события по-своему.

С самого начала 1905 года гурийское революционное движение крестьян под руководством большевиков приняло острый политический характер. Либеральная интеллигенция, напуганная революционным размахом событий, отшатнулась от народа. Потеряв влияние на революционную массу, она пыталась вырвать у большевиков руководящую роль в событиях. И поэтому, должно быть она старалась связать гурийское движение с "толстовством", с которым оно не имело ничего общего. Не с этой ли целью был направлен известный грузинский народник Михаил Кипиани к Л. Н. Толстому?

М. Кипиани выехал из Грузии семнадцатого января 1905 года с письмом И. Накашидзе к Л. Н. Толстому.

Накашидзе писал:

"Милый и дорогой Лев Николаевич, письмо это передает Вам мой старинный приятель, Михаил Кипиани, Очень симпатичный человек. Он провел 12 лет в Сибири и по тюрьмам, гонимый правительством, и сохранил бодрость духа и энергию. Приятель мой расскажет Вам подробности очень интересного крестьянского движения у нас в Гурии (Озургетский уезд Кутаисской губ.), где уже несколько лет крестьяне не работают у помещиков, упразднили суд, администрацию. Об этом движении я Вам писал раньше. Теперь оно сильно"^*.

^* (Накашидзе И. П. Письмо к Толстому от 17 января 1905 г. Архив Госуд. музея Толстого, шифр 15/98. Отрывок из этого письма напечатан в Поли. собр. соя. (юбил. изд.) Л. Н. Толстого с ошибками, поэтому цитирую по подлиннику.)

Двадцать первого января 1905 года М. Кипиани приехал в Ясную Поляну и встретился с Л. Н. Толстым.

В дневнике Льва Николаевича под этим числом записано: "Утром был от Накашидзе милый человек Кипиани, который рассказал чудеса о том, что делается на Кавказе: в Гурии, Имеретии, Менгрелии, Кахетии. Народ решил быть свободным от правительства и устроиться самому. Душан записал. Надо будет изложить. Это - великое дело"^*.

^* ( Том 55, стр. 119.)

Д. П. Маковицкий действительно записал довольно подробно рассказ М. Кипиани о гурийских событиях и напечатал статью под заглавием "О гурийском движении" в "Свободном слове" (№ 16, за 1905 г., стлб. 18 - 31).^*

^* (Маковицкий Д. П. "Яснополянские записки". Вып 2, М, 1923 г., стр. 12.)

Прежде чем охарактеризовать беседу М. Кипиани с Л. Н. Толстым по записям Д. Маковицкого, необходимо познакомиться с самим М. Кипиани, который так понравился Льву Николаевичу.

Михаил Кайхосрович Кипиани был одним из лидеров грузинских народников и крупным общественным деятелем в 80-х годах XIX века.

Еще студентом Петербургского технологического института Кипиани был членом грузинского революционного кружка. В 1875 г. вместе с И. Кикодзе Кипиани организовал в Кутаиси народнический кружок. За антиправительственную агитацию в 1875 г. он был арестован и посажен в тюрьму. В 1879 г. Кипиани был освобожден из тюрьмы и сослан в Оренбург. Но там прожил недолго. В 1881 году ему разрешили вернуться на родину.

В том же году М. Кипиани был назначен учителем грузинского языка в Горийскую учительскую гимназиях Здесь, в центре Карталинии, он включился сразу в революционную работу, организовал народнические кружки. Но революционная деятельность Кипиани вскоре была замечена царской полицией, и в 1883 году жандармы арестовали его в школьной аудитории. После ареста, в том же году Кипиани был сослан царскими властями в Сибирь.

В сибирской ссылке Кипиани вместе со своей женой пробыл четыре года. В 1887 году он был освобожден, но после смерти своей жены, которая не перенесла тяжелых условий сибирской жизни, не захотел жить в Грузии и поселился в Москве.

В 900-х годах М. Кипиани возвратился в Тбилиси, где близко сошелся с И. П. Накашидзе.

В 1905 году, как уже было сказано выше, М. Кипиани приехал из Грузии в Ясную Поляну к Толстому и рассказал последнему о гурийских событиях.

Но как он представил события?

Безусловно, односторонне. Правильно обрисовав экономическое положение гурийских крестьян и создание местных органов крестьянского самоуправления, Кипиани утаил от Толстого те средства, которыми гурийцы, добились устройства "новой жизни".

0 рассказе М. Кипиани можно судить по записям Д. Маковицкого, опубликованным в печати. Привожу этот рассказ.

"Волнения начались вследствие крайней стесненности крестьян в земле, - рассказывал М. Кипиани, - которую захватили помещики, возвысившие арендную плату до чрезвычайных пределов. Помещики берут иногда половину, иногда две трети урожая.

При таких условиях среди гурийцев два года тому назад возникло новое, своеобразное движение. Большинство крестьян (всего гурийцев до 160.000) сговорилось не арендовать и не обрабатывать помещичьей земли и благодаря этому земля эта уже два года пустует. Мелкие помещики присоединились к крестьянам и сами пашут, также и некоторые священники, но высшее священство негодует"^*.

^* (Маковицкий Д. П. "Яснополянские записки". Вып. 2, стр 12 - 13.)

Здесь речь идет об экономическом бойкоте, об'явленном гурийскими крестьянами помещикам, и все в основном изложено правильно, если не считать определения "своеобразное движение". Эти слова-"своеобразное движение" - как-то намекают на толстовское движение, но на самом деле ничего толстовского здесь не было.

"В то же время гурийцы согласились не грабить, не воровать и не лгать; к полиции за помощью не обращаться, и в суд не ходить, а для этого от дел, в которые полиция и суды могли бы вмешаться, воздерживаться, - а если дела все-таки случаются, то разбирать самим. Они выбрали десятских, сотских, тысяцких, а эти выбирают судей (трех на деревню).

...Прежде гурийцы сами курили вино самым первобытным способом, и так как акциз на вино высокий и оправдывается только при усовершенствованных способах винокурения, то курили они тайно и давали чиновникам взятки, чтобы они не слишком строго следили за этим...

Важные дела гурийцы решают общим согласием на народных сходках, на которых бывает до 5.000 человек.

Женщины ходят на сходку и участвуют в общем деле так же, как мужчины. Теперь гурийцы говорят, что жениться следует по любви, а не из-за денег, и тем, которые получили раньше приданое за женой, было предложено возвратить его родителям. 23 человека так и сделали. Но им было сказано: если родители сами от себя дадут приданое дочери, тогда она пусть возьмет.

Детей хотят воспитывать так, чтобы у них было отвращение к убийству.

Воров своих гурийцы судят сами. Воры должны овободить с украденной вещью или скотиной всю деревню и ризнаваться, что они украли, и возвратить украденое..."^*

^* (Маковицкий Д. П. "Яснополянские записки". Вып. 2, стр. 12 - 13.)

В этом изложении, правда, не все в толстовском духе, но в то же время нет ничего такого, что могло бы оттолкнуть Толстого или вызвать его возражение.

О царских властях Кипиани рассказал следующее:

"Власти, губернатор грозят разорением и выселением. Присылают солдат, но крестьяне принимают их дружелюбно, угощают, говоря: "Вы наши братья", и солдаты видят, что эти люди добиваются правды и другим не делают зла. Когда солдаты в них стреляли и убили трех из них, они всем скопом говорили: "И не стыдно вам стрелять?.."^*

^* (Там же, стр. 13.)

К присланному правительственному чиновнику Султан-Крым-Гирею гурийцы отнеслись весьма добродушно и указали ему на целый ряд своих нужд..."^*

^* (Там же.)

Здесь все рассказано с расчетом на взгляды Толстого. Правда, гурийцы пытались привлечь солдат на свою сторону, но когда в них стреляли, то они отвечали не словами: "И не стыдно вам стрелять?", а пулями. Неверно также то, что гурийцы отнеслись якобы к Крым-Гирею "весьма добродушно".

Как видно из записок Д. Маковицкого, М. Кипиани рассказал Толстому о результатах той борьбы, которую вели гурийские крестьяне против помещиков и властей, но утаил главное. Утаил он то, что этот результат был достигнут крестьянами не путем христианского терпения и смирения, а путем самой суровой, революционной борьбы.

После посещения М. Кипиани Л. Н. Толстой написал письмо к Накашидзе, которое фактически адресовано гурийским крестьянам.

Толстой писал:

"Сведения, которые К[ипиани] сообщил, по моему мнению, огромной важности, и непременно надо познакомить людей с тем огромной важности событием, которое происходит в Гурии.

Хотя я и знаю, что гурийцы не имеют понятия о моем существовании, мне все-таки очень хочется передать им выражение тех чувств и мыслей, которые вызывает во мне их удивительная деятельность.

Если вы можете и найдете это удобным, передайте им, что вот есть такой старик, который двадцать лет о том думает и пишет, что все беды людские оттого, что люди ждут себе помощи и устройства жизни от других, от властей, а когда видят, что от властей им нет помощи и порядка, то начинают осуждать властителей, бороться против них. А что не надо ни того, ни другого: ни ждать помощи и порядка от властей, ни сердиться на них и воевать с ними. А надо одно: то самое, что делают они, гурийцы, а именно: устраивать свою жизнь так, чтобы не нуждаться во властях. Для того же, чтобы не нуждаться во властях, надо делать опять то же, что они делают: жить по совести, по Христу, короче - по-божьи. Если можно, то передайте им, какую великую радость испытал этот старик, когда узнал, что то, о чем он думал и писал столько лет и чего ученые и считающие себя мудрыми не понимают и не понимали, - что это самое, сами для себя, своим умом и своей совестью решили тысячи людей и не только решили, но и произвели з дело, и ведут это дело так твердо и хорошо, что соседние люди пристают к ним.

Скажите им, что дело это такое важное и хорошее, что надо все силы употребить (духовные силы: кротость, рассудительность, терпение) для того, чтобы довести его до конца, чтобы быть примером для ближних и дальних людей и послужить установлению Царства Божия не силою и обманом, а разумом и любовью.

Скажите им. что не я один, но много и много людей радуются на них, готовы всячески, если возможно и нужно, послужить им, что все мы уверены, что, начав такое великое дело и так много уже сделав для него, они не остановят его и будут вести его все так же, показывая пример людям.

Скажите им, что старик, человек этот, думает, что главные их силы должны быть направлены к тому, чтобы, как они сами говорят, жить по Христу, по совести, исполняя один и тот же закон и для христиан, и для магометан, и для всех людей мира. Закон этот в том, чтобы любить всякого человека и делать другому то, что хочешь, чтобы тебе делали. Если они будут жить так, no-Божьи, то никто им ничего не сделает. Если они будут с Богом, Бог будет с ними, и никто не будет в силах помешать им"^*.

^* (Толстой, Л. Н. Собр. соч. II-я серия, двадцатый том, издание В. М. Саблина. 1911 г., стр. 110 - 112.)

Как видно из этого письма, Л. Толстой воспринял гурийские революционные события в духе своего христианского учения. Писатель неправильно понял их не только по своей идеологической ограниченности, но и в силу той, явно неправильной, односторонней, сознательно искаженной информации, которую он получал и которая появлялась в тогдашней русской и грузинской буржуазной печати.

"Вообще о Гурии, - говорил товарищ Сталин на седьмом заседании IV с'езда РСДРП, - распространено много легенд, и российские товарищи совершенно напрасно принимают их за истину..."^*

^* (Сталин И. В. Соч., том I, стр. 237.)

К числу этих легенд надо отнести легенду об образовании в Гурии областного самоуправления, по поводу которого товарищ Сталин сказал: "...Во-первых, Гурия не область, а один из уездов Кутаисской губ.; во-вторых, в Гурии никогда не существовало единого для всей Гурии революционного самоуправления; там были только маленькие самоуправления, которые отнюдь не равняются, стало быть, областным самоуправлениям, в третьих, распоряжение-одно, а владение - совсем другое"^*.

^* (Сталин И. В. Соч., том I, стр. 237.)

Эти слова товарища Сталина направлены, в первую очередь, против меньшевиков, которые неправильно изображали гурийские события для того, чтобы доказать правильность своего лозунга об организации революционного самоуправления. Меньшевики, борясь против большевистского лозунга о вооруженном восстании, искажали факты и пытались представить гурийские события так, будто во всей Гурии мирным путем были созданы органы революционного самоуправления и что эти органы: фактически осуществляли функцию органов власти.

Ленин и Сталин вели беспощадную борьбу против меньшевиков, доказывая, что для победы революции нужно не революционное самоуправление, а установление революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства путем вооруженного восстания. Только революционная власть оказалась бы в силах подавить контрреволюцию и осуществить цели и задачи, стоящие перед демократической революцией.

"Заслонять или хотя бы отодвигать лозунг восстания лозунгом организации революционного самоуправления - это нечто вроде совета поймать муху и затем, посыпать ее порошком от мух"^*.

^* (Ленин В. И. Соч., том 9, стр. 161.)

В. И Ленин считал Толстого идеологом русского многомиллионного крестьянства. "Толстой велик, как выразитель тех идей и тех настроений, которые сложились у миллионов русского крестьянства ко времени наступления буржуазной революции в России"^*.

^* (Там же, том 15, стр. 183.)

"В црризведениях Толстого выразились и сила и слабость, и мощь и ограниченность именно крестьянского массового движения"^*.

^* (Там же, том 16, стр. 294.)

"Его устами говорила вся та многомиллионная масса русского народа, которая уже ненавидит хозяев современной жизни, но которая еще не дошла до сознательной, последовательной, идущей до конца, непримиримой, борьбы с ними"^*.

^* (Ленин В. И. Соч., том 16, стр. 323.)

Правда, Л. Толстой не понял буржуазно-демократической революции 1905 года, но "...среди массы ее непосредственных совершителей и участников есть много, социальных элементов, которые тоже явно не понимали происходящего, тоже отстранялись от настоящих исторических задач, поставленных перед ними ходом событий"^*.

^* (Там же, том 15, стр. 179.)

Но В. И. Ленин видел не только слабые стороны во взглядах Толстого, из-за которых великий писатель "отстранялся от настоящих исторических задач", но и сильные. Причем эти сильные стороны, по мнению Ленина, имели явно революционное значение и были связаны с революционным настроением русского крестьянства.

Из статей В. И. Ленина видно, что он считал Толстого выразителем идей и настроений не только пассивного крестьянства, отстраняющегося от участия в революционной борьбе, но и всего многомиллионного русского крестьянства, которое стихийно поднялось против русского самодержавия.

Б. Мейлах приводи г в своей книге "Ленин и проблемы русской литературы"^* много высказываний Л. Толстого по вопросам революции и земельной собственности, опубликованных , в печати после смерти В. И, Ленина. Этот новый материал еше раз подтверждает ленинскую мысль о том, что "критика Толстого потому отличается такой силой чувства, такой страстностью, убедительностью, свежестью, искренностью, бесстрашием в стремлении "дойти до корня", найти настоящую причину бедствий масс, что эта критика действительно отражает перелом во взглядах миллионов крестьян..."^** Именно поэтому Толстого, который отрицал революцию, В. И. Ленин считал в то же время зеркалом русской революции.

^* (Мейлах Б. "Ленин и проблемы русской литературы". М., 1947 г., стр. 313 - 316.)

^** (Ленин В. И. Соч., том. 16, стр. 302.)

Толстой отстранялся от революции 1905 года, но был ли он вне политики, вне тех революционных событий, которые происходили на его глазах? Конечно, нет. Его не могли не волновать события, происходившие в России.

Правда, Л. Н. Толстой никогда не сочувствовал революционерам и не поддерживал их, но революционные события оказывали на него огромное положительное воздействие.

Известный призыв Толстого в 1905 году - не повиноваться властям, явился результатом влияния на него революции. В 1906 году в "Обращении к русским людям" Толстой писал по адресу самодержавного правительства, что "революционеры... стремятся к какому-то новому устройству жизни; вы же желаете одного: удержаться в том выгодном положении, в котором вы находитесь. И потому вам не устоять против революции с вашим знаменем самодержавия, хотя бы и с конституционными поправками, и извращенного христианства, называемого православием, хотя бы и с патриархатом и всякого рода мистическими толкованиями. Все это отжило и не может быть восстановлено"^*.

^* (Том 36, стр. 304.)

Двадцать девятого июля 1905 года Толстой делает следующую запись в дневнике: "Как французы были призваны в 1790 году к тому, чтобы обновить мир, так к тому же призваны русские в 1905"^*.

^* (Том 55, стр. 151.)

Но русской революции Толстой придает большее значение, чем французской:

"Преступления и жестокости, - писал Толстой американскому писателю Э. Кросби, - совершаемые в России, ужасны. Но я твердо уверен, что эта революция будет иметь для человечества более значительные и благотворные последствия, чем Великая французская революция"^*.

^* (Там же. стр. 413 - 414.)

Все эти высказывания Л. Н. Толстого свндетельствуют об огромном воздействии революции 1905 года на великого русского писателя, показывают глубину ленинского определения творчества Толстого, как зеркала русской революции.

При выяснении отношения Толстого к гурийским событиям надо исходить именно из ленинской оценки творчества писателя. Сила и слабость Толстого, его кричащие противоречия, отмеченные Лениным, его идейные сдвиги под воздействием революции 1905 года явно выразились в письме к гурийским крестьянам.

Положительное отношение Толстого к гурийским событиям нельзя об'яснить только его заблуждением вследствие неправильной информации М. Кипиани. Не следует преувеличивать значения этой информации для понимания Толстым сущности гурийских событий. Не надо забывать, что великий писатель в какой-то мере был в курсе гурийских событий, начиная с 1903 года, и при изложении своих мыслей о них основывался не только на информации Кипиани.

В записях Д. Маковицкого говорится о том, что вследствие крайней стесненности крестьян в земле, два года тому назад в Гурии начались волнения. Возникает вопрос - неужели Толстой не знал, что всякое волнение содержит в себе, хотя-бы в небольшой степени, элемент борьбы? Конечно, знал. Знал и то, что в Гурии шла какая-то борьба, но он закрывал глаза на это.

Его больше всего заинтересовало то, что гурийские крестьяне упразднили у себя официальные власти. После от'езда М. Кипиани из Ясной Поляны первого февраля 1905 г. он записал в дневнике:

"Удивительные сведения из Гурии, как они упразднили правительство и освободились, одновременно стали вести лучшую жизнь и стали более свободны. Записать надо очень важное, не знаю, осилю ли"^*.

^* (Том 55, стр. 121 - 122.)

Толстой думал, что в Гурии осуществились стремления многомиллионного крестьянства "...смести до основания и казенную церковь, и помещиков, и помещичье правительство, уничтожить все старые формы и распорядки землевладения, расчистить землю, создать на месте полицейски-классового государства общежитие свободных и равноправных мелких крестьян..."^*. Его радовало создание "общежития свободных и равноправных мелких крестьян" потому, что "...идейное содержание писаний Толстого гораздо больше соответствует этому крестьянскому стремлению, чем отвлеченному "христианскому анархизму", как оценивают иногда "систему" его взглядов"^**.

^* (Ленин В. И. Соч., том 15, стр. 183.)

^** (Там же, стр. 184.)

Вот почему Толстой обратил внимание главным образом на упразднение местных органов правительства и создание новой жизни гурийскими крестьянами. Гурийские крестьяне совершили, по Толстому, "великое дело". Этим "великим делом" являлось для него упразднение местных правительственных органов.

Спустя двадцать пять дней после отправления письма к гурийцам Л. Н. Толстой охарактеризовал опять положительно гурийское движение. В книге "Как освободиться рабочему народу", которая датирована двадцать пятым марта 1905 г., он писал:

"Жили гурийцы землепашеством. Брали земли у помещиков. Но стали помещики дорожиться землями, стали вместо десятой доли отдавать из третьей доли, а потом и исполу. Стало гурийцам тяжело, и согласились все дружно не брать помещичьих земель и не работать у них. Выбрали они десятских, сотенных, тысяцких, установили у себя порядок, прекратили у себя грабежи, воровство, пьянство. Все дела свои и судейские и общественные решали сами, и до начальства никому не было дела"^*.

^* (Толстой, Л. Н. "Как освободиться рабочему народу". Изд. "Свободное слово", 1905 г., стр. 8.)

Повидимому, до опубликования в печати книги Л. Н, Толстой узнал о кровавых событиях в Гурии и сделал примечание:

"И совсем бы была жизнь хорошая, да только не выдержали гурийцы и ошиблись, сами стали убивать тех, кто не хотел по их правилам жить. И как только они сделали это, так пришли русские с войсками и стали их усмирять. И все их добрые труды пропали даром"^*.

^* ( Толстой Л. Н. "Как освободиться рабочему народу". Изд. "Свободное слово", 1905 г., стр. 8.)

Из этого примечания ясно, что Л. Н. Толстой стал осуждать гурийцев только тогда, когда он узнал о начале действий карательной экспедиции в Гурии. Для того, чтобы оправдать свою реакционную проповедь непротивления злу насилием, он осудил совершенно необоснованно и неправильно борьбу гурийских крестьян. Правда, общей симпатии к гурийцам и к их движению от не изменил даже после получения многочисленных сообщений о настоящем положении в Гурии.

Двадцать седьмого марта 1905 года И. Накашидзе сообщил Толстому, что он вернулся недавно из Гурии, половину которой об'ехал вместе с комиссией, посланной главноначальствующим. И теперь только, "не беря греха на душу", может подробно передать ему о том, что творится в Гурии. Повторилось то же, что с духоборами-народ, узнав на своей шкуре, что такое власти, решил упразднить их и упразднил. Великая разница только в том, что основа духоборского движения - религиозная, гурийского - революционная. "Вся Гурия, от мала до велика, сейчас настроена революционно, готова хоть сейчас взбунтоваться и ждет только, что предпримет русский рабочий народ. Это открыто заявили представители сходов крестьянских в Гурии посланнику главноначаль-ствующего Крым-Гирею"^*.

^* (Накашидзе И. П. Письмо к Л. Н. Толстому от 27 марта 1905 г. Полл. собр. соч. (юбил. изд.) Л Н. Толстого, том 55, стр. 495 - 7 - 496.)

О революционном характере гурийского движения Толстому сообщил из Батуми и его знакомый В. А. Леб-рен. Он писал:

"...С того, собственно, и началось, что они стали стрелять шпионов и помещиков. Движение это есть стачка, практически опирающаяся на террор, и христианского, религиозного в нем нет ничего. Началась она несколько лет назад на здешних заводах, где гурийцы работали тысячами, и они научились от социал-демократов борьбе с капиталистами посредством стачек. Этот способ борьбы посредством стачки, усвоенный на заводах, они перенесли в свои деревни и применили к землевладельцам и грабящему и не исполняющему свои обязательства чуждому правительству. И благодаря общности интересов, благодаря их дикой удали и легкости для них убийства, что делает здесь террор особенно страшным, они достигли практически очень большого успеха...

...Что касается искоренения пьянства, то я думаю, что и под'ем духа последовал за удачей народа, от того, что народ почувствовал себя вдруг творцом своей общественной жизни"^*.

^* (Накашидзе И. П. Письмо к Л. Н. Толстому от 27 марта 1905 г. Поли. собр. соч. (юбил. изд.) Л. Н. Толстого, т. 55, стр. 495 - 495.)

Получив такую информацию от Накашидзе и Лебрена, Толстой, конечно, уже не мог сомневаться в революционном характере гурийского движения. Но и после этого он сохранил до некоторой степени симпатию к нему.

Н. Накашидзе в своих "Воспоминаниях" отмечает, что после кровавых событий в Гурии (1905 г.) в Ясную Поляну к Толстому поехал И. Накашидзе. Во время беседы о гурийском движении Илья Петрович сказал Толстому, что оно носит чисто политический характер и ничего христианско-религиозного в нем нет и что в оценке его ошиблись. С этим Толстой согласился не полностью и возразил:

"Конечно, гурийские крестьяне действовали не совсем по-христиански, но христианская их жизнь и то, что они своей жизнью управляли сами"^*.

^* (Накашидзе, Н. "Воспоминания", стр. 258.)

Как видно, Толстой опять подчеркивал как гларное в гурийских событиях, что его больше всего интересовало в них, - упразднение ненавистных ему органов самодержавия и создание органов крестьянского самоуправления.

Таким образом, обращение Толстого к гурийским крестьянам проникнуто теми же кричащими противоречиями, которыми проникнуто вообще его мировоззрение. Одобрение упразднения местных властей гурийскими крестьянами вытекало из его страстной ненависти к буржуазно-помещичьему строю, а призыв к терпению и христианской любви - из его религиозно-этического учения.

Письмо Толстого по своему содержанию было реакционным, ибо оно призывало крестьян не к усилению борьбы, а к, отказу от нее. Оно могло бы оказать отрицательное влияние на ход развития революционного. жвижения в Гурии, но вследствие сильной большевистской агитации, которая велась в гурийских деревнях, и вследствие того, что письмо не дошло до широкой массы гурийцев, оно не оставило заметного следа на движении революционно настроенных масс.

Правда, письмо Толстого было размножено и читалось на сходах гурийских крестьян, но большинство гурийцев не было подготовлено к восприятию толстовского учения и не поняло его моральных и религиозных наставлений. Однако гурийцы поняли, что прославленный русский писатель, известный во всем мире как враг самодержавия и всякого гнета, одобряет их революционное движение.

Так поняли письмо Толстого не только крестьяне, так его поняла и батумская полиция, которая считала великого писателя революционером и своим опасным врагом. Так поняли письмо Толстого даже многие гурийские интеллигенты, которые узнали потом с удивлением из русских газет, что Толстой не сочувствовал резолюции.

Двенадцатого июля 1905 года некие Меладзе и Дзидзигури обратились с письмом к Толстому и просили раз'яснить: поддерживает ли он гурийское движение или нет?

"В местной прессе печатались письма русских крестьян, которые выражали Ваше несочувствие к настоящему движению среди рабочих. Наряду с такими письмами печатались и письма, выражающие Вашу симпатию к гурийскому политико-экономическому движению. Сильно желая знать, насколько правдоподобны эти противоположные по содержанию письма, мы крайне заинтересованы Вашим мнением и ждем с нетерпением Вашего ответа, в чем, надеемся, не откажете"^*.

^* (Меладзе В. Письмо к Л. Н. Толстому от 12 июля 1905 г., Архив Госуд. музея Толстого, шифр 105/20.)

Действительно, в местной печати появлялись сообщения, которые могли ввести читателей в заблуждение. Так, например, в газете "Цнобис пурцели" третьего марта 1905 года было напечатано такое сообщение:

"Нынешнее гурийское движение справедливо завоевало внимание нашего общества. Гурийские события сегодня вызывают интерес и в России,; говорят, что выдающийся русский писатель Толстой посвятил особое письмо гурийцам"^*.

^* (Газета "Цнобис пурцели" № 2759 от 3 марта 1905 г.)

О глубоком сочувствии Толстого гурийцам говорилось много. Распространялись даже слухи о том, что Толстой собирается написать книгу о гурийском движении, тем более гурийцев смущали отдельные сообщения газет, в которых говорилось об отрицательном отношении Толстого к революции и революционерам.

Первого марта 1906 года с письмом к Толстому обратилась группа гурийских учителей, прося раз'яснить их сомнения:

"Мы, народные учителя Гурии, сильно заинтересованы относительно справедливости писем, печатавшихся в местной прессе; письма были различного содержания: выражающие Ваше и положительное и отрицательное отношение к настоящим политико-экономическим волнениям в России, в особенности на Кавказе. Были еще слухи и по настоящее время ходят, что будто бы Вы собираетесь выпустить в свет произведение, театром действий которого служит Гурия.

Не решаясь вывести заключение из неустановившихся фактов, из данных, противоречащих друг другу, мы обращаемся к Вам, многоуважаемый граф Лев Николаевич, с покорнейшей просьбой - дать раз'яснения интересующих нас вопросов"^*.

^* (Письмо гурийских народных учителей к Л. Н. Толстому от 11 марта 1906 г. Архив Госуд. музея Толстого, шифр 113/50.)

После этих писем становится ясным, почему батум-ская полиция считала Толстого революционером, а ее самые тупые представители считали его, кроме того, одним из вдохновителей гурийского движения.